Передача 1-я

Екатерининская эпоха. 29 июня 1769 года скромный переводчик Иностранной коллегии Денис Фонвизин читает императрице Екатерине II свою новую пьесу “Бригадир”. Один из главных героев — 25-летний Иванушка, презирающий свою родину и всё русское. Так в русской культуре появился сатирический образ человека без отечества. Это был первый шаг к тому, чтобы встретиться с подлинной, немифологизированной Европой, перенести её богатый культурный опыт без ущерба для себя на русскую почву. Эту миссию возьмут на себя создатель “Бригадира” и “Недоросля” Денис Иванович Фонвизин и архитектор эпохи Просвещения Матвей Казаков.

Передача 2-я

Молодой литератор Николай Карамзин и адмирал Александр Шишков были совсем не похожи. Карамзин совершил своё знаменитое путешествие по Европе, издал “Письма русского путешественника” и мечтает о том, чтобы европейские философы задавали тон русской жизни. Шишков, напротив, пытался создать культурные и языковые барьеры западному влиянию и мечтал о возвращении в прошлое. Александру I настроения Карамзина были гораздо ближе

  

Передача 3-я

«Только теперь я узнал смысл слова “Отечество”», — говорили современники Карамзина, обсуждая его “Историю государства Российского”. Участие в издании этого многотомного труда принимал император Александр I. Историк пользуется его особым доверием, и они дружески беседуют во время прогулок по Царскосельскому парку. При этом многие преобразования Александра Карамзин подвергает крайне резкой критике: эти преобразования не соответствуют самобытному строю русской жизни. В этом смысле особенно уродливыми и беспочвенными оказываются так называемые военные поселения — любимое детище императора. Император не был благодарным читателем и слушателем Карамзина. Но уроки историка очень пригодились Пушкину. Они помогли поэту совершить важнейшее открытие в своей жизни. Оказавшись в Михайловском, Пушкин открывает Русский мир.

Передача 4-я

В царствование Николая I в России была сформулирована теория официальной народности. Утверждается новое видение будущего России. Впервые после Петра I это будущее связывается с народом, национальной почвой и самобытностью. Самое поразительное при этом, что основной изъян этого проекта коренился в его беспочвенности. Не только сам государь Николай Павлович был человеком западной культуры, но и разработчик новой доктрины Сергей Уваров в своей работе опирался на современные ему политические программы немецких националистов.

  

Передача 5-я

Москва 30-40-х годов XIX века, русская деревня и русская дворянская усадьба – таково место действия очередной программы об истории русского самопознания.
«Вот Русь-то, вот она, настоящая Русь-то», — радостно восклицал Константин Аксаков, глядя на Московский Кремль. Именно с этого живого чувства предания, с ощущения красоты и поэзии русской жизни начиналась история славянофильства. Братья Аксаковы, Хомяков, братья Киреевские не любили Петербург, с недоверием относились к имперской власти и доктрине официальной народности. Они искали живое национальное сознание и настоящую, подлинную народность. Ради этого Пётр Киреевский ездил по городам и весям, собирая и записывая русские песни. Ради этого члены славянофильского кружка, встречаясь по вечерам в московских гостиных, задавали друг другу самые трудные вопросы и спорили. Бесконечно спорили между собой и со своими оппонентами — западниками. Однако позиции сторон оказались слишком непримиримыми, и споры закончились разрывом, — очередным расколом русского культурного пространства.

Передача 6-я

В середине XIX века в историю русского самопознания была вписана самая яркая и значительная глава. Своеобразным манифестом почвенничества стала знаменитая “Пушкинская речь” Достоевского, прочитанная им в июне 1880 года на пушкинских торжествах в Москве. В этой речи, восторженно встреченной самыми известными деятелями русской культуры, Достоевский открывает тайну русского самопознания: чтобы понять Россию, нужно обратиться к творчеству её гения.

  

Передача 7-я

В 60-70-е годы XIX века в России начинаются широкие преобразования, известные как «Великие реформы». Одновременно русская интеллигенция решает спасать обездоленное русское крестьянство по-своему: начинается хождение в народ с целью «расшевелить мужиков″ и поднять их на народную революцию.
Ложное и нежизненное дело — такой приговор вынесет Иван Сергеевич Тургенев в своём последнем романе «Новь». Из этого исторического тупика придётся искать выход императору Александру III. Власть, пытаясь нащупать национальную почву, меняет политический курс

Передача 8-я

«…Мы – потомки Минина!», — выкрикивали нижегородские погромщики в июне 1905 года, избивая представителей местной интеллигенции и евреев. Подобные выступления так называемых «черносотенцев» тогда прокатились по всей России. Затем пришло время черносотенных союзов и крайне правых монархических организаций, из которых самой многочисленной и влиятельной был Союз русского народа. Членам Союза и вообще черносотенцам симпатизировал сам император Николай II и большая часть его Двора.
С премьер-министром Петром Аркадьевичем Столыпиным лидеры черносотенцев не смогли найти общий язык. Монархия надеялась одолеть революцию с помощью черносотенного национализма.

Передача 9-я

Судьба деревни как главного источника национальной жизни – такова тема последней программы цикла. Начиная с 1950-х годов процесс так называемого «раскрестьянивания» принимает в России обвальный характер. «Колхоз переделал крестьянина», — говорит один из персонажей рассказа Александра Яшина «Рычаги». Этот рассказ станет одной из многочисленных попыток советских писателей понять и изменить судьбу деревенского мира. Современник Яшина Фёдор Абрамов создаёт целую эпопею разрушения своего родного села Верколы – тетралогию «Пряслины». Криком души и жестом отчаяния станет для Абрамова знаменитое открытое письмо землякам «Чем живём-кормимся», которое осенью 1979 года ненадолго привлечёт внимание советского общества к жизни деревни.