 4 февраля, несмотря на морозную погоду, огромное количество людей вышли в Москве на улицы для участия в митингах – как оппозиционных, так и в поддержку существующей власти. В студии программы «Гражданин Гордон» — представители обеих сторон пытаются понять, почему выражение гражданской позиции стало столь ярким, чего хотят митингующие, чего они боятся.
«Мне – 56 лет, и я не хочу умереть в стране, которая для всего мира сейчас — самая непопулярная, самая презренная страна в мире», — заявил журналист Артемий Троицкий, отвечая на вопрос о причинах своего участия в акциях протеста. — Я на 100% уверен, что те, у кого власть теперь, ее абсолютно не заслуживают, поскольку это люди стопроцентно себя дискредитировавшие повсюду». По его мнению, «власть создала систему коррумпированности, безнаказанности, силовиков, питательную среду для преступности и коррупции». «Надо что-то менять, и это очень просто, — отметил журналист. — В Конституции написано «не более двух сроков″. Потом там стоит одно дурацкое лишнее слово «подряд», но на самом деле, два срока парень отслужил – и хватит».
Политический консультант Анатолий Вассерман, напротив, уверен, что «у нас плохо далеко не все». «Положение дел в целом по сумме всех показателей меняется к лучшему», — считает он. Подводя итог 12 годам существующей власти, Анатолий Вассерман отметил: «Если кто-то полагает, что за эти годы ничего не изменилось к лучшему, то он, очевидно, живет не в той стране, в которой живу я. Если кто-то полагает, что за эти 12 лет можно было сделать существенно больше, то он, несомненно, располагает волшебной палочкой. Поэтому я очень хотел бы полюбоваться вашей волшебной палочкой″.
«То, что стало интереснее жить, это факт, — считает режиссер Андрей Кончаловский. — Потому что появилось общественное движение, возникают люди, которые хотят принимать участие в том, как формируется государство». По мнению режиссера, «это значит, что власти теперь сложно просто взять дубинки и разогнать». Вместе с тем, подчеркнул Андрей Кончаловский, «возникает вопрос: есть ли у людей, которые собираются на площади, которые требуют смены правительства, уверенность в том, что эти хорошие правильные честные люди, придя туда, все сделают как надо?»
«Мы имеем дело с очень положительным явлением — пробуждается народ, пробуждаются взгляды на будущее России, — отметил философ Александр Дугин. — Наше общество возвращается к политике, политика возвращается в нашу жизнь, и пусть это будет продолжаться». По мнению эксперта, «на митинге на Поклонной горе была патриотическая политика русского большинства, которое предъявило претензии и к власти тоже». «А на Болотной собрались представители обойденной элиты, малого народа, который требует определенного реванша в своем ключе, — добавил Александр Дугин. — Два проекта развития России: патриотический, суверенный, державный, имперский – на Поклонной горе и либерально-западнический, проамериканский, либерал-демократический – на Болотной. И это вполне, на мой взгляд, нормально».
«Митинги, конечно, — это нормально, — заметил историк Юрий Пивоваров. — Но в феврале 1917 года тоже думали, что все нормально, а потом абсолютно неожиданно для всех снесло целую страну. Значит, надо быть очень осторожным». По мнению эксперта, «мы находимся в очень глубоком политическом и конституционном кризисе». «Существующая политическая система не позволяет работать оппозиции, — уверен он. — Нужна новая Конституция с новой системой сдержек и противовесов, которая позволит парламенту, суду и так далее ограничить самодержавную власть российского Президента. Все благие пожелания не кончатся ничем, если не будет дана политическая система, учитывающая и оппозицию, и власть».
«Когда люди вышли на митинг за честные выборы, я полностью это поддержал», — заявил политолог Сергей Кургинян. — Я просто не хочу, чтобы этот лозунг был отброшен, чтобы он смутировал к лозунгу «Долой самодержавие». При этом эксперт подчеркнул, что он – вовсе «не за самодержавие, а против то, чтобы собрать благородную общественную энергию под определенным лозунгом, а потом начать ее двигать в деструктивную сторону, в сторону мятежа».
|
|
